А знаете ли вы, что самый знаменитый новогодний фильм — «Ирония судьбы, или С легким паром!» — существует в двух версиях? Нет, сюжет и развязка в них одинаковы, альтернативного финала нет. Но тем не менее они различаются. Заинтриговали? Тогда добро пожаловать под кат — вы узнаете историю создания двух версий этого фильма и чем они отличаются.
Не поверите, но история создания «Иронии судьбы» началась опять-таки с пьесы, которую Рязанов и Брагинский написали еще в 1968 году для заработка. Писали исключительно для театров. В пьесе должно было быть минимум декораций и очень мало действующих лиц — чтобы провинциальные театры ее расхватали. За основу сюжета взяли реальную историю, которую им рассказал Никита Богословский, — о человеке, который 31 декабря после бани заглянул на пару минут к знакомым. Там они выпили за праздник. В общем, очнулся этот бедолага на полке для багажа в вагоне киевского поезда, куда его ради смеха погрузили приятели. Когда он вышел на перрон в Киеве, ничего не понимая, у него был только банный веник, сумка с грязным бельем и 15 копеек денег.
Комедия действительно приглянулась в провинции — более ста театров взялись за постановку. Правда, это совсем не коснулось столичных театров. В Москве ее поставил только театр глухонемых. Пьеса могла бы так и остаться на театральных подмостках, если бы не печальное событие. В 1974 году у Брагинского случился инфаркт. Литературный дуэт распался, и Рязанов решил полностью переключиться на киносъемки. И поставить фильм о подвыпившем докторе.
Что нужно было для того, чтобы переделать театральную пьесу в киносценарий? Уменьшить до минимума диалоги и увеличить по максимуму места действий. Для зрелищности. Это обычная практика. Но Рязанов понял, что в этом случае сильно пострадает сюжет. В фильме важно было показать не что происходит, а как происходит. Как между главными героями обоюдная неприязнь постепенно, через сочувствие друг к другу, перерастает в любовь.
Рязанов понял: резать нельзя. Нужно снимать двухсерийную картину. При сокращении возникала угроза огрубления и упрощения главной лирической линии.
Но «Мосфильму» идея не понравилась. Две серии на комедию о любовных похождениях подгулявшего доктора? Да кто это будет смотреть?! Госкино дало отказ. И тогда Рязанов решил обратиться на Гостелерадио. На телевидении всегда любили многосерийные фильмы. А так как эти две организации сильно соперничали, узнав, что режиссеру отказали в постановке в Госкино, телевидение дало добро.
Рассказывать о том, как проходили съемки, подбирались актеры, писались песни, я сегодня не буду. Что-то я уже рассказывал, а что-то еще расскажу в другой раз. Перейдем сразу в конец истории.
Съемки закончились 6 мая 1975 года. Еще пара месяцев ушли на монтаж двух серий картины. И еще полгода фильм ждал премьеры — новогоднюю историю решили показать в Новый год. Эти полгода были для Рязанова очень тяжелыми. Редакторы громили фильм как безнравственный и порочащий советского человека. Были опасения, что картина ляжет на полку. Но 1 января 1976 года фильм увидела вся страна. Эффект был невероятный. Горы хвалебных писем и телеграмм! И просьбы повторить показ.
В Госкино на себе рвали волосы — как можно было отдать телевидению такой успешный проект! И приняли беспрецедентное решение — уже после двух показов фильма по телевидению сделать прокатную версию картины.
Но фильм все равно показался им очень длинным и затянутым. И Рязанову дали указание перемонтировать фильм. В итоге прокатная версия получилась на 30 минут короче. Из нее вырезали мультипликационное вступление.
И титр со знаменитой ошибкой.
Вырезали две песни («Никого не будет в доме» в начале и «Со мною что-то происходит» в конце). Нет в этой версии фильма собаки в лифте.
И компании с баяном.
