В последние годы маркетинг играет серьезную роль в продвижении кино — без убедительной рекламной кампании даже отличный фильм зрителю продать не получится.
На какие только ухищрения не идут прокатчики: выпускают неожиданные рекламные ролики, устраивают вирусные кампании, запускают фальшивые сайты и распространяют несуществующие продукты. Однако самыми большими хитрецами оказываются сами режиссеры и продюсеры, которые убедительно лгут о своих картинах в трейлерах, пресс-материалах и интервью.
Иногда обман принимает вопиющие формы. Мы решили напомнить вам о том, какими лживыми лозунгами нас привлекали в кинотеатры на картины, которые не заслуживали особого внимания.
«Мы возвращаемся к первоисточнику!»
Зрители не очень благосклонно относятся к термину «ремейк» — далеко не всех воодушевляет перспектива смотреть новую постановку известного сюжета, снятого другим режиссером с другими актерами. Потому-то авторы ремейков и используют порой витиеватый оборот: «Это не ремейк, это новая, переосмысленная экранизация оригинальной книги». Ого, думает зритель, теперь-то у них получится все по-другому. Но получается в лучшем случае то же самое, а в худшем — жалкое подобие предыдущей адаптации.
Типичный пример — «Чумовая пятница» с Джейми Ли Кертис и Линдси Лохан, которая как ни старается быть оригинальной, но на деле остается отражением в кривом зеркале одноименной картины 1976 года с Джоди Фостер и Барбарой Харрис в ведущих ролях. При этом Фостер в миллион раз талантливее Лохан, и от этого отражение становится еще тусклее и размытее. Какое уж тут переосмысление, это больше похоже на пародию.
«Это самая точная адаптация!»
«Рождественскую песнь в прозе» Чарльза Диккенса экранизировали в разных форматах столько раз, что просмотр всех версий может затянуться на длинные новогодние каникулы. Однако в 2009 году Роберт Земекис выступил с инициативой показать зрителям «единственно верную, максимально близкую к тексту» картину, снятую по тексту великого английского писателя.
А теперь вспомните, на что была похожа «Рождественская история», сделанная в формате захвата движений актеров, — кино выглядело как затянутый видеоролик к игре Sims с неуклюжими персонажами и нелепой физикой. Но внешний вид персонажей — это еще не самое страшное, ведь по большому счету никто не знает точно, каким себе представлял Скруджа сам Диккенс, но Земекис ведь и сюжет подправил под свои нужды. Так что же это за точная адаптация?
«Мы провели работу над ошибками!»
Должны ли создатели франшизы как-то реагировать на критику зрителей? Конечно, ведь, игнорируя претензии со стороны преданных фанатов, ты рискуешь потерять ядро той аудитории, которая делает твоим фильмам большую часть кассы. Увы, уроки прошлого недоступны для «двоечника» Майкла Бэя — после выхода первых «Трансформеров» на него обрушилась волна критики, но он отмахнулся (впрочем, весьма убедительно) дежурным «Конечно, мы приняли всю критику к сведению, провели работу над ошибками, сиквел будет на порядок лучше первого фильма!».
И что же мы увидели? «Месть падших» не только не улучшилась по сравнению с оригиналом, но и рухнула много ниже, настолько, что Бэй вынужден был извиняться за то, что он принес в кинотеатры под видом кинофильма. Вот только и эти извинения были простым сотрясанием воздуха — «Трансформеры» покатились по наклонной, пока не привели к давно ожидаемому закрытию франшизы.
«Мы используем 3D по назначению!»
Развитие технологии 3D в середине 2010-х непременно должно было вылиться в нечто грандиозное, и это случилось — удивительный трехмерный мир «Аватара» превзошел ожидания даже самых пристрастных зрителей.
А что дальше? Далее технология «окуклилась» и перестала быть инструментом творчества, а стала обычной технологией, усложняющей прокат и увеличивающей стоимость билета. Исправить ситуацию вызвался Джозеф Косински — накануне выхода в прокат ленты «Трон: Наследие» он трубил во всех интервью: «Такого 3D вы еще не видели! Мы использовали технологию не для красоты, а для придания фильму подлинной глубины! Ваше отношение к трехмерным картинам изменится!» Многие купились на эти призывы, но фильм не произвел впечатление прорыва — это обычный набор спецэффектов, со стандартными объемами и парой ожидаемых трюков. Ничего особенного.
«Это не ремейк!»
Голливуд часто обращается к удачным оригинальным картинам, снятым в Азии, Европе и Латинской Америке, но, поскольку американский зритель не любит субтитры и переозвучание, в США предпочитают переснимать зарубежные кинохиты. Но боже упаси называть это ремейком, пусть будет «адаптация», «источник вдохновения», «сюжетная основа».
И все бы хорошо, но, когда дело доходит до таких картин, как «Впусти меня. Сага», в которой безошибочно определяется плагиат из оригинального шведского фильма, покадрово повторенные сцены, а вовсе не свежий взгляд на книгу-первоисточник, зритель чувствует себя обманутым. Нет ничего страшного в поисках сюжетов на стороне, но и мошенничать здесь не нужно — зритель не дурак, поймет, что к чему.
«Никакой политики!»
Желание сделать актуальное кино и тем самым привлечь в кинотеатры дополнительную аудиторию часто заставляет режиссеров снимать фильмы о героях сегодняшнего дня — будь то Марк Цукерберг, Джулиан Ассанж или Эдвард Сноуден. Но еще чаще с выходом очередной кинобиографии авторы заявляют, что они далеки от политики и герой интересует создателей ленты исключительно как человек.
Именно это заявляла в своих интервью Филлида Ллойд перед выходом на экраны драмы «Железная леди»: «Тэтчер — это прежде всего женщина, переживавшая не самые простые времена в личной жизни. Ее политика была всего лишь продолжением ее личности». Ну да, конечно, какая политика может быть в кино про Маргарет Тэтчер? Вот только фильм не особенно интересуется теневой стороной государственной деятельности женщины-премьера, на переднем плане оказываются забастовки шахтеров и конфликты с министрами, война за Фолкленды и заговор конкурентов. Да еще и поданы эти события весьма односторонне — а это как раз самая настоящая политика.
«Мы делаем нечто новое!»
Большие франшизы время от времени вынуждены переживать перезапуски, хотя бы в силу того, что актеры «перерастают» свои образы, меняются технологии, а в кинозалы начинает приходить новое поколение зрителей.
С Человеком-пауком Сэма Рейми было грустно расставаться, но три фильма — это достаточное наследство, и тем интереснее было увидеть «Нового Человека-паука», снятого Марком Уэббом, человеком, не испорченным крупными бюджетами и блокбастерными шаблонами. Сам Марк с воодушевлением рассказывал, что картина покажет совершенно нового Питера Паркера, что это будет более мрачное и более взрослое кино, что большое внимание будет уделено истории родителей заглавного героя. На деле реклама «Нового Человека-паука» оказалась едва ли не самой недобросовестной в истории кино — картина получилась незамысловатой и непритязательной, а с выходом сиквела стало очевидно, что это тупиковая ветвь развития.
«Мы исправим промахи предыдущего фильма!»
Никому не хочется признаваться в отсутствии свежих идей и оригинальных решений, поэтому студии и авторы идут на всевозможные ухищрения, оправдывая свои намерения снимать очередной ремейк. Доходит до смешного, некоторые пытаются улучшить классику, но с грацией слонов в посудных лавках разрушают собственные стеклянные замки.
Кто просил Лена Уайзмана выступать с заявлениями о том, что его версия «Вспомнить все» не только будет ближе к тексту Филипа Дика, но и устранит логические и сюжетные нестыковки фильма Пола Верховена 1990 года выпуска? Похоже, Уайзман несколько переоценил свои возможности — его лента и рядом не стоит с фильмом, в котором Арнольд Шварценеггер демонстрировал свою лучшую форму, спецэффекты которого до сих пор радуют глаз, а сюжет полон удивительных поворотов. Что из этого есть в версии 2012 года? Ничего, кроме пустых амбиций.
«События происходят в реальном мире!»
Трилогия Кристофера Нолана о Темном рыцаре задала очень высокую планку для экранизаций комиксов, поэтому неудивительно, что последователи решили использовать какие-то ходы или даже целые сюжетные пласты самых успешных картин о Бэтмене.
Например, Зак Снайдер во всех маркетинговых материалах к «Человеку из стали» отмечал, что его Супермен будет существовать в привычном нам мире, гораздо более реалистичном, чем тот, что выстроил в своей классической ленте Ричард Доннер. И действительно, поначалу новый криптонец был очень близок к тому, чтобы зритель поверил в его реальное существование. Однако к финалу лента скатилась к банальной блокбастерной фантастике с нелепыми трюками персонажей, с пустынным городом, который переживает колоссальные разрушения с минимумом жертв, с фантастическими приемами и сказочной концовкой. Нет, это далеко не реальный мир, Зак. Это кинокомикс, такой же, как 30 лет назад.
